Когда реформы г-на Павлова и прочих, с позволения сказать «шокотерапевтов», взметнули на запредельные высоты цены уже не на предметы роскоши, а на самое простое и необходимое: одежду, обувь, еду, когда «единый и могучий» дал сначала одну предательскую трещину, потом другую, а потом и вовсе разползся как шитое гнилыми нитками лоскутное одеяло, когда сотни тысяч людей потеряли надежную опору в жизни, а по улицам городов, на роскошных иномарках, словно издеваясь над поголовной нищетой, помчались новые «хозяева жизни» с их «галтами» и «мобильниками», пришло время сублимации.
Люди не хотят принимать очевидных решений, они хотят добиться успеха так, как были научены в возрасте прямого вербального программирования. А устоявшиеся в сознании и подсознании штампы практически неистребимы. Уже давно нет СССР, а мы все говорим «советский». По-прежнему об Украине, Белоруссии, Средней Азии бывает говорят, как о находящихся в пределах одного государства. И вдруг спохватываются: «Ах, да».
Почти не осталось участников той войны, а  «немец» по-прежнему ассоциируется с врагом. Давно, в жарких внутренностях мартенов, расплавлено «оружие победы». А те пушки и танки, что избежали огненного перерождения, стоят в парках и на постаментах с намертво забитыми стволами и заваренными люками. Но, по-прежнему, в глазах какого-нибудь старого ветерана стоят перекошенные рожи вермахтовских солдат, а их «шмайссеры» как и раньше плюются огнем. Никуда не исчез опыт целых поколений мальчишек, которые играли в войну с «немцами», который живет в сознании 50, 40 и даже 30-летних мужчин.
Не бывает боя без противника. Когда необходим «экшен», не обойтись без тех, кто стоит по ту сторону. И выбирая оппонента своим героям, автор снова обращается к бывшим врагам. Пусть реальным потомкам тех, кто двигался на гусеничном ходу к Москве, бился насмерть с нашими на Волге, под Курском и Орлом, ничего не надо, кроме пива и баварских колбасок. Мы готовы допустить, что они снова плетут паутину заговоров в тихой, невидимой войне. Хотя бы в реальности шпионско-детективной «фэнтези».
Прошлое стремительно врывается в настоящее. Пусть на бойцах надеты сверхсовременные шлемы и бронежилеты, а в руках компактные автоматы Калашникова, последней, «сотой» серии и бесшумные снайперские винтовки «Винторез». Пусть противника выжигают, закачивая в штреки циклопропан, начинку сверхсовременных газотопливных бомб. Прошлое везде. В тайных структурах, созданных еще в то время, когда социалистический лагерь противостоял «империалистам». В секретных тоннелях, где прячутся подпольщики… В старых документах, погребенных в болотных топях…
В тайных подземных городах, созданных врагом… В старом, но вполне действенном бактериологическом оружии… А главное, в желании детей и внуков побежденных, вновь пересмотреть карту Европы, пользуясь предоставленной Историей возможностью.
Им противостоят вполне узнаваемые и обычные люди: пьянчуга – художник, беглый сотрудник МВД, отставной морской офицер. Есть и те, кто хочет воспользоваться этим прошлым в своих (чуть не написал «личных» и «корыстных») целях.
Все они узнаваемы. Есть некая печать, накладываемая на людей эпохой. Вера в одни ценности и яростное неприятие других, надежды и желания, понятия о справедливости, проглядывающие сквозь поступки и внутренний диалог героев, идентифицирует их как поколение, которое не «выбирает «Пепси». Для них еще звучат строки из отмененного гимна: «Славься Отечество наше свободное, дружбы народов надежный оплот» и нерушима граница. Это для них важнее, чем добывание хлеба насущного, важнее покоя, важнее  факта предательства их теми, кому они служили.
Ради этого они готовы пойти на смерть и лишения, подставить под удар своих близких, убивать сами.
В конце, по законам жанра, героя ждет совершенно невозможная с точки зрения  нищего обывателя награда – отдельная квартира на Ленинском проспекте, с тремя комнатами, хоть и с шумными торгашами соседями за стеной. И, опять же, по законам повествования, герой отвергает подарок, показывая, что сделал все это не за страх, а за совесть – жила бы страна родная. Остальные, пользующиеся симпатией автора персонажи – терминаторы отечественного разлива с героико-патриотическим уклоном, оценены по достоинству. Они убили всех «плохих», спасли территориальную целостность Родины, а жителей одной из ее областей от ужасов капиталистического рабства. И секретность соблюли… при помощи контрольных выстрелов в головы несимпатичных повествователю, но все же случайно замешанных в дело людей.
«И если вновь полезет враг матерый, он будет бит повсюду и везде»
Книга прочитана и закрыта. Гулко ударяются друг о друга листы бумаги, стискивая в своем нутре предложенную автором романа реальность. Сублимация заканчивается.
Больше нет коварных врагов, и волнующее чувство победы медленно улетучивается. Всплывают отброшенные на время прочтения к задворкам сознания проблемы: старость, безденежье, унижение от отсутствия необходимого, ограничение привычных возможностей. Но где-то внутри продолжает тлеть приятный огонек удовлетворенной страсти.
А мир продолжает жить по своим законам.  К «фэнтези» никакого отношения не имеющим.